"МЕНЯ НЕ УБЬЮТ"
«...Нас разместили по вагонам: офицеры в одних, солдаты в других, на платформах пушки, прикрытые брезентом. Едем. Добрались до города Олонец. Стало ясно, что мы на Карело-Финском будем форсировать реку Свирь. Вот она - настоящая война. Мы - на одном берегу, финны - на другом. Видим друг друга в бинокль, а иной раз и без него. Когда бой? Никто не знает. Командование договаривается с противником, и мы на недельном курорте! С согласия противоположной стороны мы выходили на берег и с 6 до 7 утра мылись, проводили физзарядку под музыку, звучавшую из репродуктора, играли в футбол и волейбол. То же самое делали финны с 7 до 8 утра. Райская неделя кончилась, прошло несколько дней. И рано-рано утром - два часа беспрерывного артиллерийского огня и авиационной бомбардировки. Раскалившиеся стволы орудий, гул сотен самолетов, беспрерывные команды «Огонь!», «Огонь!». Смерчи разрывов на том берегу, языки пламени «катюш». В этом давящем грохочущем ужасе чувствуешь себя козявочкой. Чуть побольше, когда идешь вперед на врага, и совсем маленькой козявочкой, когда драпаешь назад...»
«Вторую «За отвагу» получил так: однажды командир бригады полковник Синицын и я, пользуясь нашими неточными картами местности, забрели чуть ли не в расположение немцев. Случилось так, что у меня было небольшое отравление и мне понадобилось выйти из машины по нужде. Укрылся в кустах под балкой, и вдруг на дне балки появляется немец с автоматом. За ним - несколько солдат без оружия, без ремней. Я понял, что ведут немецких «гауптвахтников». Проходят по дну балки и скрываются за поворотом. Идущий последним решил задержаться. Приспичило человеку. Я, не застегнув как следует штаны, тихонько свистнул. Немец повернулся на свист, и я ему показал пистолетом, чтобы он шел ко мне. Немец поднял руки, подошел. Я его довел до машины, привезли в штаб, и он оказался очень полезным «языком»...»
«...Кенигсберг. Передовая. Выход из окопа простреливался немецким снайпером. И лежало там два трупа, которые из-за этого снайпера не могли убрать. Мне срочно понадобилось пройти мимо выхода. Миновать его и не получить пулю - почти невозможно.
Что делать? Я знал, что снайперская винтовка укреплена на подставке и упирается в плечо снайпера. После выстрела она, хочешь не хочешь, немного смещается, и ее приходится каждый раз возвращать в исходную позицию. Знаю, что у снайпера на поправку прицела уходит 5-6, максимум 10 секунд. Снимаю с головы фуражку и бросаю в простреливаемый выход из окопа. Снайпер спустил курок. И когда я увидел, что пулька ударилась в тыловую часть окопа, кинулся бегом через опасную зону. Проскочил! Да еще успел послать снайперу воздушный поцелуй! Для подобных выходок надо быть молодым. Очень молодым! Мне было 22 года. После этого «циркового» номера самоуверенно написал матери: «Меня не убьют!»
«Пригород города Гольдапа. Сидим с ординарцем в двухэтажном доме, налаживаем связь. Толком не осознавая, почему я это делаю, забираю рацию и говорю: «Пойдем отсюда. Здесь будет что-то нехорошее. Я почувствовал. Пойдем...».
Вышли из дома, отошли метров на сто, закурили. Через 30 минут дом взлетает на воздух. И после этого случая опять писал матери: «Мама, меня не убьют!»
Евгений Весник, гвардии лейтенант, кавалер орденов Отечественной войны, Красной Звезды, две медали «За отвагу».
Источник: ruskline.ru
Фото: из сети интернет
