"Я правил не люблю"
В Сыктывкарев рамках цикла концертов «Мелодии октября» выступил знаменитый саксофонист.
досье
Сергей Летов
родился 24 сентября 1956 г. в Семипалатинске. Саксафонист – импровизатор. Работал со многими группами и музыкантами, в том числе с Сергеем Курехиным и его проектом «Поп-механика», со своим младшим братом Егором Летовым и его группой «Гражданская Оборона». Автор музыки к спектаклям Театра на Таганке и МХАТ. Помимо саксофона играет на многих других музыкальных инструментах, в том числе собственного изобретения.
Это был третий визит маэстро в Коми за последнее время. На этот раз он приехал вместе с юной и пока еще мало известной, но очень талантливой девушкой – Анастасией Маслобоевой, играющей на цимбалах.
Как любой, уважающий себя музыкант, Сергей Летов любит выступать в залах, куда люди приходят слушать музыку, а не просто «поужинать и пообщаться ». Выступление в ресторанах он называет «тихим ужасом» и, к сожалению, именно таким эпитетом «наградил» свой прошлогодний концерт в одном из ухтинских кафе.
А вот зал Культурно-досугового центра «Октябрь» ему понравился, несмотря на небольшое количество слушателей и двух детишек, практически весь концерт бегавших по залу.
– Здесь у вас ситуация прекрасная, можно выступать в художественном зале, куда люди приходят слушать музыку, – продолжил он на пресс-конференции «ужасную» тему. – В современном капиталистическом мире большая часть музыки вытеснена в предприятия общественного питания, где люди быстренько напиваются, обкуриваются, и в этом состоянии уже воспринимают все происходящее.
Вытеснение современной музыки в клубный мир – это не трагедия, но большое свинство.
– Шуман разработал «Жизненные правила для музыкантов ». А у Вас есть свои правила?
– Я не склонен навязывать кому-то свое мнение на жизнь. Каждый должен заниматься своим делом. Мне нравится играть на музыкальных инструментах, причем определенный контекст. Наверное, есть какие-то общие правила, например, регулярно осваивать новые инструменты. Но есть музыканты, которые ничего нового не осваивают и счастливы. Кроме того, есть разные музыканты: те, кто играет в ресторанах или их собратья, работающие в подземных переходах. Каждый находит в жизни свое место и правила у них свои. Я вообще правила не люблю.
Шуман был блестящий пианист и настоящий немецкий инженер. Он создал станок для разработки руки, но после таких занятий его рука пришла в негодность. Он не мог играть, пришлось брать ученицу, которая исполняла все его произведения.
– А если взять обратную тему – нарушения правил. Что должно произойти, чтобы Вам захотелось как-то подурачиться на концертах?
– Бывают ситуации определенного бытового озлобления. Иногда организаторы начинают сильно бесить, и, конечно, это, так или иначе, отражается на ни в чем не виноватых слушателях. Хотя иногда и слушатели могут начать что-либо требовать: «Мурку », например, или что-нибудь из «Гражданской Обороны». И начинают уже сами запевать, ожидая, что я им подыгрывать начну.
…Конечно, хорошо выступать в филармонических залах, но так бывает редко. А вот работать на записи, когда я не вижу слушателя, мне как-то тяжело и неинтересно. Может, это покажется смешно, но за всю жизнь (мне 59 лет) я не записал ни одного компакт-диска, где было бы написано «Сергей Летов».
Мне кажется, что эпоха звукозаписи подходит к концу, перестала быть актуальной. Музыка – живая, а звукозапись, он-лайн-скачивание – это другое явление, которое меня мало интересует. Я сам почти не слушаю никакие записи. Очень-очень редко.
Музыка жива – пока она звучит. А попытки продлить звучание – это некий эрзац.
– Вам не хотелось бы приехать в Коми и дать не сольный, а полноценный концерт вместе с другими музыкантами?
– У меня нет такого проекта. Зато есть замечательный проект «Курехин: NEXT», в котором я дважды участвовал.
Первый раз в Петербурге мы играли со студенческим оркестром на вручении премии имени Сергея Курехина. А второй – пафосный концерт – с большим симфоническим оркестром Большого театра в Гоголь-Центре и потом в большом зале Московской консерватории. Жаль, Сергей не дожил до этого. Не услышал свою музыку в исполнении настоящих музыкантов, а не «дворников, кочегаров» и прочих люмпенов, как это было в середине 80-х годов прошлого века. Интересно, что в городе на Неве очень многие ревностно отнеслись к этому концерту. Почему это москвич играет нашего Курехина? (Речь идет о композиторе и скрипаче Алексее Алексее Айги, одном из организаторов проекта «Курехин: NEXT». С.Летов считает, что Айги совершил подвиг, – Е.Ш.)
Дело в том, что нот музыки Курехина не осталось. Записи существуют, а нот нет. Он ведь писал свою музыку в расчете на неграмотных музыкантов Ленинградского рок-клуба. Для них главное были прическа, прикид... Выходили на сцену шесть гитаристов, и если один из них играл – уже хорошо. Айги сделал аранжировку для симфонического оркестра, все это транскрибировал и сделал простые, не требующие часовых репетиций партитуры. Их можно взять и буквально за саунд-чек проиграть во время настройки аппаратуры. 28 октября мы будем играть этот концерт в Красноярске… Было бы интересно, наверное, привезти этот проект в Коми, устроить тут джазовый фестиваль.
– Мы только «за»! А приезжайте к нам вместе с Олегом Гаркушей, с ним же у Вас есть совместный проект.
– Это очень дорогой проект… Обычно Гаркуша просит меня: «Сергей, ты человек очень мягкий, если будут поступать предложения, переводи все на меня». Я даю телефоны Гаркуши, люди к нему обращаются, Гаркуша озвучивает цифру, сколько стоит выступление, и ему сразу же отвечают: «У нас таких денег нет». Поэтому за половину этой суммы я готов выступить один (смеется).
На самом деле, это возможно. Выступление с Гаркушей – это завораживающее зрелище.
Как любой, уважающий себя музыкант, Сергей Летов любит выступать в залах, куда люди приходят слушать музыку, а не просто «поужинать и пообщаться ». Выступление в ресторанах он называет «тихим ужасом» и, к сожалению, именно таким эпитетом «наградил» свой прошлогодний концерт в одном из ухтинских кафе.
А вот зал Культурно-досугового центра «Октябрь» ему понравился, несмотря на небольшое количество слушателей и двух детишек, практически весь концерт бегавших по залу.
– Здесь у вас ситуация прекрасная, можно выступать в художественном зале, куда люди приходят слушать музыку, – продолжил он на пресс-конференции «ужасную» тему. – В современном капиталистическом мире большая часть музыки вытеснена в предприятия общественного питания, где люди быстренько напиваются, обкуриваются, и в этом состоянии уже воспринимают все происходящее.
Вытеснение современной музыки в клубный мир – это не трагедия, но большое свинство.
– Шуман разработал «Жизненные правила для музыкантов ». А у Вас есть свои правила?
– Я не склонен навязывать кому-то свое мнение на жизнь. Каждый должен заниматься своим делом. Мне нравится играть на музыкальных инструментах, причем определенный контекст. Наверное, есть какие-то общие правила, например, регулярно осваивать новые инструменты. Но есть музыканты, которые ничего нового не осваивают и счастливы. Кроме того, есть разные музыканты: те, кто играет в ресторанах или их собратья, работающие в подземных переходах. Каждый находит в жизни свое место и правила у них свои. Я вообще правила не люблю.
Шуман был блестящий пианист и настоящий немецкий инженер. Он создал станок для разработки руки, но после таких занятий его рука пришла в негодность. Он не мог играть, пришлось брать ученицу, которая исполняла все его произведения.
– А если взять обратную тему – нарушения правил. Что должно произойти, чтобы Вам захотелось как-то подурачиться на концертах?
– Бывают ситуации определенного бытового озлобления. Иногда организаторы начинают сильно бесить, и, конечно, это, так или иначе, отражается на ни в чем не виноватых слушателях. Хотя иногда и слушатели могут начать что-либо требовать: «Мурку », например, или что-нибудь из «Гражданской Обороны». И начинают уже сами запевать, ожидая, что я им подыгрывать начну.
…Конечно, хорошо выступать в филармонических залах, но так бывает редко. А вот работать на записи, когда я не вижу слушателя, мне как-то тяжело и неинтересно. Может, это покажется смешно, но за всю жизнь (мне 59 лет) я не записал ни одного компакт-диска, где было бы написано «Сергей Летов».
Мне кажется, что эпоха звукозаписи подходит к концу, перестала быть актуальной. Музыка – живая, а звукозапись, он-лайн-скачивание – это другое явление, которое меня мало интересует. Я сам почти не слушаю никакие записи. Очень-очень редко.
Музыка жива – пока она звучит. А попытки продлить звучание – это некий эрзац.
– Вам не хотелось бы приехать в Коми и дать не сольный, а полноценный концерт вместе с другими музыкантами?
– У меня нет такого проекта. Зато есть замечательный проект «Курехин: NEXT», в котором я дважды участвовал.
Первый раз в Петербурге мы играли со студенческим оркестром на вручении премии имени Сергея Курехина. А второй – пафосный концерт – с большим симфоническим оркестром Большого театра в Гоголь-Центре и потом в большом зале Московской консерватории. Жаль, Сергей не дожил до этого. Не услышал свою музыку в исполнении настоящих музыкантов, а не «дворников, кочегаров» и прочих люмпенов, как это было в середине 80-х годов прошлого века. Интересно, что в городе на Неве очень многие ревностно отнеслись к этому концерту. Почему это москвич играет нашего Курехина? (Речь идет о композиторе и скрипаче Алексее Алексее Айги, одном из организаторов проекта «Курехин: NEXT». С.Летов считает, что Айги совершил подвиг, – Е.Ш.)
Дело в том, что нот музыки Курехина не осталось. Записи существуют, а нот нет. Он ведь писал свою музыку в расчете на неграмотных музыкантов Ленинградского рок-клуба. Для них главное были прическа, прикид... Выходили на сцену шесть гитаристов, и если один из них играл – уже хорошо. Айги сделал аранжировку для симфонического оркестра, все это транскрибировал и сделал простые, не требующие часовых репетиций партитуры. Их можно взять и буквально за саунд-чек проиграть во время настройки аппаратуры. 28 октября мы будем играть этот концерт в Красноярске… Было бы интересно, наверное, привезти этот проект в Коми, устроить тут джазовый фестиваль.
– Мы только «за»! А приезжайте к нам вместе с Олегом Гаркушей, с ним же у Вас есть совместный проект.
– Это очень дорогой проект… Обычно Гаркуша просит меня: «Сергей, ты человек очень мягкий, если будут поступать предложения, переводи все на меня». Я даю телефоны Гаркуши, люди к нему обращаются, Гаркуша озвучивает цифру, сколько стоит выступление, и ему сразу же отвечают: «У нас таких денег нет». Поэтому за половину этой суммы я готов выступить один (смеется).
На самом деле, это возможно. Выступление с Гаркушей – это завораживающее зрелище.
Подготовила Елена Шелест
Фоторепортаж с концерта смотрите http://www.nepsite.ru/news/photo/34280/
